Огни больших тиражей

    На этой фотографии витрины торгового центра под вывеской "пресса" лежит в том числе стопка газет одного издания, в котором напечатаны два моих текста. Я давно уже вышла из того возраста и душевного состояния, когда заметка в газете может вызвать телячий восторг, однако мне, в недавнем прошлом провинциальному жителю, еще в новинку московские тиражи. Я пытаюсь представить, сколько это - пятьсот тысяч читателей? Если их выстроить на дороге в шеренгу по двадцать человек, а между шеренгами будет расстояние в полтора метра, то они образуют парадное шествие, которое растянется на 37 километров... Фантастика! Засыпая, я представляла себе эту картину с высоты птичьего полёта - как они идут по дороге, держат в руках раскрытую газету и читают мои публикации. 

     Одно время я выпускала газету, которую сама же учредила. Работать корреспондентом в других изданиях мне надоело - не хватало свободы и воздуха, не устраивали форматы, а более всего раздражало отношение к пишущей братии в самой редакции, когда технические работники в лице верстальщиков и бухгалтерии давали рекомендации по любому поводу, а рекламщики смотрели свысока - как на дармоедов. Поэтому мне понадобилась своя газета - идеальная во всех отношениях. Возможно ли такое? Это уже другой вопрос, но мне очень хотелось попробовать.
      Мой первый номер газеты коллеги по ремеслу оценили высоко - сразу всё по взрослому - разнообразие тем, жанров, новые молодые авторы на молодёжной странице, свой графический художник. Газета была заявлена как общественно-политическое издание, соответственно, она должна была отвечать интересам широкого круга читателей, быть разнообразной. Конечно же, я смотрела на свой проект как на творческий продукт, в гораздо меньшей степени я видела его как коммерческий, рыночный товар. То есть я хотела очень, чтобы мою газету полюбили и стали раскупать, но это должно было произойти само собой, просто потому, что газета интересная, хорошо и качественно сделана.
        Выходил номер за номером - а круг читателей рос чудовищно медленно. Очень скоро я увидела все прелести газетного рынка - равнодушие и отстранённость частных распространителей, желающих брать на реализацию только раскрученные издания, бюрократию сети "Союзпечать", из которой всякий раз надо было выбивать деньги за проданные экземпляры. Не лучшим образом вела себя и "Почта России", где в отделениях мою родненькую газету пачками кидали в подсобку и забывали на неопределённый срок, а когда мои знакомые приходили туда, то им отвечали: "Нет такой, первый раз слышим!" Так было не во всех отделениях, но в большинстве, поэтому за полгода почта сделала такой возврат, что я его еле засунула в багажник и салон легковой машины. 

       Спрашивается, за счёт чего жила газета? Очень просто - за счёт рекламных материалов. Да, я научилась находить рекламодателей и выбивать из них деньги, научилась сначала договариваться о цене, а потом о написании текстов. Моей газете, как маленькому ребёнку, надо было жить, становиться на ноги и ради этой жизни я готова была на любой тяжёлый труд. Я не могла позволить себе быть просто хорошим журналистом - кто бы и за что выпускал творения этого журналиста? Сказать, что моё расписание недели было в тот период жёстким - ничего не сказать. Газета уходила в печать во вторник вечером, соответственно накануне мы её верстали до 11-12 ночи понедельника и частично во вторник. Утром в среду получали тираж и развозили по ларькам и магазинам, давали на реализацию распространителям в типографии, собирали мелочь в кошельки, рассчитывались с водителем машины и внештатными авторами, перечисляли деньги за тираж. Вся среда бурлила и кипела товарно-денежными отношениями. Когда в конце дня я оказывалась никому не должна - была счастлива! Прибыль исчислялась пачкой чая для редакции, сахаром, а в удачные дни - коробкой с пирожными. Наступал четверг и надо было срочно искать новых рекламодателей, брать интервью, рисовать макет, с тем чтобы все выходные писать и писать. С рекламодателями в бедном городе туго, поэтому газета выходила два раза в месяц.
       Вот такой у меня был увлекательный бизнес. В неизменном виде, то есть до создания в параллельном формате рекламного агентства, он продержался около двух лет. А если бы я поставила себе цель достичь совокупного тиража в 500 тысяч экземпляров, то с учётом периодичности раз в две недели и тиража в 3000 экземпляров, мне понадобилось бы пахать... семь лет.
       Страшная арифметика. Сейчас она меня пугает гораздо больше, чем тогда. Неужели столько времени потрачено впустую? Или, как писал поэт Евгений Соколов - "и надобно уметь обиды забывать, в безвестности взрослеть"? Сотни бессонных ночей и столько же написанных материалов в разных жанрах для газеты. Окей, Гугл - где они? Следа не осталось. Разве они были хуже этих двух текстов для столичной газеты? Только тем смерть и безвестность, а этим - 500 тысяч читателей и электронная память в архиве. Вот такая она - доля провинциальных журналистов и их светлых порывов. Многие так и уходят из жизни с надеждой, что где-то там им зачтётся, дар слова будет оценен по достоинству. Может быть, может быть.